Казнить нельзя помиловать: как рядовая полицейская проверка обнажила судебную систему Кузбасса?

Проведение оперативно-розыскных мероприятий сотрудниками уполномоченных на то ведомств — обычное дело, позволяющее защитить граждан страны от множества опасностей. Но, к сожалению, иногда выполнение прямых должностных обязанностей становится причиной, по которой в защите начинают нуждаться сами полицейские.

Наша история вновь берет начало в Кузбассе. Её герои — четверо мужчин, служащих в УМВД России оперуполномоченными отделения по борьбе с преступлениями коррупционной направленности. Каждый из них — примерный семьянин и отличный сотрудник. Но в один момент мужчин обвинили в злоупотреблении должностными полномочиями и тайном хищении чужого имущества. Как такое произошло?

Пятнадцать или двадцать пять?

В мае 2015 года в местное Управление МВД поступила информация о том, что в одном из гаражных боксов осуществляется незаконный оборот спиртосодержащей продукции. Намереваясь как можно скорее пресечь незаконные действия, сотрудники МВД получили распоряжение о проведении оперативно-розыскного мероприятия и отправились на территорию базы, на которой располагался тот самый гараж. 

С этого момента история получает много сюжетных витков, усложняющих для суда понимание ситуации, однако выделим основные: версию наших героев и версию так называемого потерпевшего.

По версии сотрудников МВД, а именно Андрея Катриченко, Максима Перловского и Алексея Колмогорова, по прибытии на базу они встретили мужчину, стоявшего у сторожевой будки. Расспросив его, наши герои узнали, какой из гаражей им следует проверить. Тяжелые ворота были закрыты, однако им удалось немного отогнуть воротину и увидеть множество бутылей с прозрачной жидкостью — пятнадцать тысяч литров спирта. Они доложили об этом руководству и остались ждать, не открывая ворота. Дождавшись коллег и пригласив понятых, мужчины смогли открыть ворота и начать оформление документов.

Спустя некоторое время на место приехали хозяйка базы и, собственно, владелец изымаемого имущества — Аллахверанов Мамед Бахрам оглы. Пока хозяйка отчитывала охранников за то, что они были в состоянии сильного алкогольного опьянения, у Аллахверанова брали показания, согласно которым он - владелец обнаруженных бутылей. 

Он пояснил, что является индивидуальным предпринимателем и с 2004 года занимается различными видами деятельности. В начале 2015 года он решил заняться продажей спиртосодержащей продукции, однако соответствующей лицензии у него не было. Тогда мужчина решил заключить договоры с двумя компаниями, одна из которых находилась в Москве, а вторая - в Кемерово, что позволило бы ему перевозить и реализовывать товар. Согласно его показаниям, он явился в Москву и заплатил за 25 тонн продукции 2 050 000 рублей. Когда же машина прибыла в Кемерово, товар выгрузили на склад, предварительно подписав соответствующие документы. Спустя короткое время Аллахверанов узнал о проводящемся обыске и прибыл на склад.

При этом мужчина не заявлял о пропаже и не делал никаких громких заявлений, однако позднее всё изменилось.

Вскоре Аллахверанова привлекли к административной ответственности за незаконный оборот спиртосодержащей продукции, но дело было закрыто в связи с истекшим сроком давности. К слову, решение Арбитражного суда свидетельствует о том, что товар не принадлежит Аллахверанову. Факт того, что товар принадлежит мужчине, опровергается как им самим, так и договором о перевозке спиртосодержащей жидкости, согласно которому предприниматель является лишь перевозчиком. По отношению к обнаруженному товару было принято решение об уничтожении.

Казалось бы, дело закрыто, но Аллахверанов заявил о том, что в гараже было не пятнадцать, а двадцать пять тысяч литров этилового спирта. Он представил в ФСБ документы, якобы подтверждающие, что товара было больше, а именно счёт-фактуры, товарные накладные. В качестве виновных в исчезновении десяти тысяч литров он указал Андрея Катриченко, Максима Перловского и Алексея Колмогорова, а также Владимира Скокова, который, по словам последнего, был на больничном и не знал о проведенной операции по изъятию спирта.

Спустя девять месяцев следствия было возбуждено уголовное дело по п. «В» ч. 3 ст. 158 УК РФ и ч. 3 ст. 285 УК РФ (Дело №22-4712/2019). Обвиняемые – четверо полицейских, выполнявших свою работу, потерпевший – индивидуальный предприниматель Аллахверанов, у которого никогда не было лицензии на реализацию и перевозку спиртосодержащей продукции. Но ни это, ни присутствие понятых, ни какие-либо другие факты не помешали судье Заводского районного суда Кемерово Гаагу Виктору Константиновичу, с марта 2021 года ушедшему в отставку, признать полицейских, стоявших на страже безопасности граждан, виновными и приговорить к лишению свободы.

За приговором последовало апелляционное обжалование, возымевшее успех: суд исключил из приговора обвинение по ч. 3, ст. 285 УК РФ, оставив лишь п. «В», ч. 3, ст. 158 УК РФ, что немного, но улучшило положение осужденных. Но это была лишь первая победа в длительном бою за право на справедливое судебное разбирательство.

О справедливости «Гаагского» суда

Сторона защиты недоумевала: как судья мог вынести обвинительный приговор при наличии огромного количества «дыр», противоречий и просто возмутительных заявлений в материалах дела? Загадка. Однако разберемся, что не так с приговором.

Начать стоит с того, что сам по себе текст приговора вызывает множество вопросов. Например, почему каждый раз указывается разная сумма, которую Аллахверанов потратил на приобретение спирта? Почему большинство ходатайств стороны защиты были безосновательно отклонены, а постоянно изменяющиеся показания потерпевшего признаны допустимыми? Почему суд принимает в основу приговора противоречащие друг другу доказательства?

Но и это далеко не все.

Во-первых, суд принимает в качестве допустимых доказательств сфальсифицированные документы, хотя их подложность подтверждается показаниями сразу нескольких свидетелей;

Во-вторых, суд не дал право подсудимым и их адвокатам выступить с репликой, что подтверждается протоколом судебного заседания.

И этот список может продолжаться до бесконечности!

Наконец, главный вопрос: как вообще Аллахверанов может быть потерпевшим по данному делу, если доказано, что он не является владельцем арестованного товара? Кстати, интересно, что представители московской компании, с которой потерпевший договорился о купле-продаже спирта, отрицают какие-либо отношения как с ИП Аллахверанова, так и с Кемеровской ООО“Светофарм”. Однако идем далее.

Говоря о поддельных доказательствах, стоит уточнить, что это за документы.

В основу приговора легли представленные Аллахверановым накладная, счета-фактуры и доверенность, якобы подтверждающие факт перевозки мужчиной спирта. Однако сразу несколько свидетелей ещё на стадии рассмотрения уголовного дела в первой инстанции заявили о подложности указанных документов. Более того, подложность подтверждается решением Арбитражного суда г. Кемерово, в котором содержатся показания мужчины: он утверждает, что вся продукция является собственностью ООО «Светофарм».

Также обратим внимание на следующий факт: свидетель, чья подпись стоит в спорных документах, утверждает, что не подписывал бумаги. Это явно должно было вызвать у судьи Гааг некоторые вопросы, а также мысли о необходимости проведения почерковедческой экспертизы, но судья принял решение отказать в удовлетворении заявленного ходатайства о проведении соответствующей экспертизы, которая, казалось бы, буквально напрашивается в материалы дела. Такое поведение служителя Фемиды вызывает закономерные сомнения в его беспристрастности и объективности.

В конечном итоге мы видим множество фактов, которые указывают не только на невиновность осужденных, но и на то, что суд, видимо, защищает человека, который своими действиями мог причинить вред здоровью и даже жизни граждан Кузбасса: по данным стороны защиты, одна из экспертиз показала, что в бутылках был вовсе не медицинский спирт, а техническая спиртосодержащая жидкость.

Извлечение выгоды из непонесённых потерь

Аллахверанов Мамед Бахрам оглы подал иск к Российской Федерации в лице МВД РФ, ГУ МВД России по КО, Скокову В. А. Катриченко А. А. Колмогорову А. С. Перловскому М. А. о взыскании материального ущерба, убытков, процентов за пользование чужими денежными средствами. Свои требования он мотивировал тем, что герои нашей истории признаны виновными в совершении преступления, предусмотренного п. «в» ч. 3 ст. 158 УК РФ (Дело №33-580/2022 (33-11893/2021), (2-53/2021)).

Мужчина утверждает, что ущерб в размере 841 320 рублей, причиненный им сотрудниками полиции ещё в 2015 году, на момент подачи иска не был возмещен. А тем временем, к 2020 году средняя стоимость этилового спирта выросла, предприниматель понёс убытки, составившие по его расчетам 3 190 860 рублей. Что же касается процентов за пользование чужими деньгами, то их пострадавший оценил в 1 808 121 рубль.

К слову, к тому времени двое осужденных мужчин уже освободились и, полные готовности отстоять свои честные имена, собирали все необходимые доказательства для признания приговора незаконным. По гражданскому делу они проходили лишь третьими лицами. Но об этом позднее.

Центральный районный суд Кемерово в лице судьи Прошина отказал в удовлетворении требований, подчеркнув, что истец не представил необходимых доказательств, подтверждающих его право собственности на товар. Также судья указал, что ни похищенная, ни изъятая спиртосодержащая жидкость не является объектом гражданского права и не подлежит охране в порядке гражданского судопроизводства.

Более того, в своем определении судья Прошин обратил внимание участвующих в деле лиц на то, что письменные материалы дела подтверждают принадлежность и проведение оплаты товара другому лицу - фармацевтической компании ООО “Светофарм”, директор которой заявила, что не понесла никаких потерь и не имеет претензий к обвиняемым полицейским.

Интересно, что судья вынес решение об отказе в удовлетворении требований Аллахверанова в основном на базе материалов, заявленных представителем МВД. Это указывает на то, что даже в Министерстве видят все проблемы этого дела, буквально разваливающегося под весом неоспоримых фактов.

Апелляционная инстанция причин для удовлетворения жалобы истца также не обнаружила, чего нельзя сказать о кассационной инстанции.

Кассация отменила принятые по делу решения и отправила его на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции, которая…. частично удовлетворила требования Аллахверанова, определив взыскать солидарно с осужденных материальный ущерб и убытки. В удовлетворении иных требований истцу отказано. При этом суд заявил, что истец правомерно признан потерпевшим, т.к. именно он по договоренности с фармацевтической компанией приобрел спирт для последующей реализации. Кроме того, судья указал, что доводы о нахождении похищенного имущества в незаконном обороте были отклонены обосновано.

Возникает два закономерных вопроса:

1. Почему судья вновь не принял во внимание тот факт, что подлинность представленных Аллахверановым документов ранее уже была опровергнута?
2. Каким образом из двадцати пяти тысяч литров спирта, находящихся в незаконном обороте, удалось выделить десять тысяч литров, оборот которых соответствует требованиям действующего законодательства?

Совсем скоро и это решение будет оспорено стороной защиты, а пока остается лишь догадываться, на каких внутренних убеждениях судья строил данное определение.

Что происходит в судах?

К сожалению, судебная система, как и любая другая, несовершенна, но суды Кузбасса, кажется, вскоре смогут возглавить список аппаратов, чья работа оставляет желать лучшего.

По словам представителей одного из наших героев, далеко не всем удается дождаться от суда ни копий решений, ни каких-либо других документов, направляемых сторонам процесса. Более того, за некоторыми из них приходится “бегать”, как это происходит на протяжении всего рассмотрения гражданского дела.

Как мы выше замечали, к моменту рассмотрения первого гражданского иска, поданного Аллахверановым, двое уже были освобождены. Хотя они и принимали участие в заседаниях, с получением некоторых документов периодически возникали проблемы. Когда же две инстанции вынесли решение об отказе в удовлетворении требований истца, на свободу вышел последний – Катриченко, который, как оказалось, даже не знал, что он является ответчиком по данному делу. Эту “новость” рассказали ему уже в январе 2022 года. К слову, к тому времени мужчина уже переехал в Краснодар вместе с семьёй, не подозревая, что его ожидает ещё один судебный процесс.

Так или иначе, в этот момент защита уже готовилась к оспариванию приговора, планируя в качестве одного из основных аргументов представить определения по иску потерпевшего. Однако кассация, как мы выше сказали, по не совсем понятным основаниям удовлетворила требования истца.

Тогда, как сообщают представители полицейских, они прибыли в суд для изучения материалов, где наткнулись на протокол первой инстанции и определение суда от декабря 2020 года, согласно которым на заседании был… Катриченко! Он, согласно протоколу, даже выражал свою позицию относительно ситуации и проведения экспертиз для выяснения ряда вопросов. Но как такое могло быть, если мужчина в это время находился в другом городе, что подтверждается документами о перевозках, билетами и многими другими доказательствами? Но это лишь половина беды.

Намереваясь восстановить свои права и принять участие в заседании суда первой инстанции, Катриченко через своих представителей подал возражения относительно сложившейся ситуации, заявил несколько ходатайств и потребовал восстановить срок для обжалования решения суда первой инстанции.

В январе текущего года защита выступила в суде с возражениями относительно сложившейся ситуации. Однако возражения полицейского и ходатайство о восстановлении срока на участие в заседании первой инстанции просто исчезли из материалов дела. В протоколе не был отображен ход дела, отсутствовала позиция Катриченко о том, что он не получил ни одного документа по гражданскому делу, исчезли заявления о несоответствии протокола и реального положения дел…

На такое беззаконие, конечно, последовала ответная реакция: подано ходатайство о внесении замечаний в протокол. Замечания были удостоверены. Но о результате рассмотрения замечаний на протокол сторона защиты узнала совершенно случайно, когда один из соответчиков пришел в суд для ознакомления с рядом документов. Как оказалось, решение об удостоверении правильности замечаний на протокол судебного заседания ожидало своего “звездного часа” чуть менее трёх недель. Когда же помощника судьи попросили направить документ сторонам, последовал ответ: “Дело ушло в суд третьей инстанции, там вы можете ознакомиться”.

Более того, помощник судьи заявил, что один из ответчиков всё же был уведомлен секретарём о результатах рассмотрения заявления, но не путём направления документов, а по телефону.

Не можем не добавить, что к моменту публикации статьи жалоба Катриченко была принята к производству - очередной небольшой шаг к долгожданной победе. Но некоторые вопросы, которые впору отнести к разряду риторических, всё же витают в воздухе.

Неужели суды начали пренебрегать уведомлением сторон о реализации их прав?

Что позволит переломить сложившуюся ситуацию?

Ответа на поставленные вопросы пока нет.

На данный момент стороной защиты брошены все силы на то, чтобы доказать невиновность осужденных мужчин и добиться справедливого правосудия, а также подана жалоба от имени Катриченко на восстановление срока обжалования решения первой инстанции.

Мы же вместе с героями истории ждем принятия жалобы и восстановления пропущенного срока и продолжаем следить за развитием событий.

ЧИТАЙТЕ ДАЛЕЕ:

ККС Саратовской области прекратила полномочия осужденного за мошенничество судьи

Комиссия Совета Судей решила, может ли судья руководить научным проектом

Стартовал процесс по делу судьи Бондаренко, обвиняемой во взяточничестве