Опубликовано особое мнение судей ЕСПЧ Д. Дедова и А. Зюнда по делу об убийстве Эстемировой
Особое мнение — это мнение члена коллегиального органа, не согласного полностью или частично с решением, принятым большинством данного органа. В России выражение особого мнения не так развито, тем не менее, в КС РФ и ЕСПЧ судьи время от времени публикуют мнение, отличное от мнения большинства.
Судьи ЕСПЧ Дмитрий Дедов и Андреас Зюнд опубликовали совместное особо мнение по делу «Эстемирова против России». Судьи подчёркивают, что согласны с мнением большинства относительно того, что государство-ответчик не выполнило свои обязательства по статье 38, и проголосовали соответственно.
Тем не менее служители Фемиды выразили сожаление о том, что не могут согласиться с мнением большинства о неполноценности расследования, проведённого органами Российской Федерации.
«Мы не должны забывать, что в распоряжении суда был значительный объем документов (исчисляемый сотнями страниц), охватывающий первые этапы расследования и другие важные события. Заявительница имела полный доступ к материалам дела через своего адвоката. Если бы в информации о расследовании, которую правительство предоставило по запросу Суда, имелся серьезный пробел, заявительница указала бы на этот недостаток. Однако в данном деле заявителем не было сделано ни одного подобного утверждения», - заявляют судьи.
Кроме того, оба встали на сторону следователей, обвиняемых в том, что они не установили всех виновных в убийстве.
«Очевидно, что они предприняли серьезную попытку найти виновных. Они начали расследование в течение нескольких часов после происшествия и вскоре после этого обнаружили тело г-жи Эстемировой. Многие следственные действия были предприняты незамедлительно в течение первых нескольких дней после убийства. Расследование не было приостановлено преждевременно или необоснованно. Надзорные органы и национальные суды не обнаружили недостатков в следственных действиях. Несмотря на доводы заявителя об обратном, следователи придерживались нескольких направлений расследования, включая версию о причастности к преступлению сотрудников правоохранительных органов. При этом следователи не только допросили десятки сотрудников правоохранительных органов в регионе, но также получили и проверили образцы их ДНК. Результаты расследования показались Суду убедительными, так как он единогласно пришел к выводу, что представленные заявителем материалы и обстоятельства события, выясненные в ходе расследования, не позволяют установить причастность государственных агентов к похищению и убийству г-жи Эстемировой, что являлось основным утверждением заявителя».
Дедов и Зюнд считают, что следствие выдвинуло правдоподобную версию убийства г-ном Башаевым, которая была подкреплена неопровержимыми доказательствами и показаниями нескольких свидетелей. Однако большинство пришло к выводу, что эксперты не смогли с достаточной уверенностью заключить, что пули и гильзы с места происшествия были частью одного и того же боеприпаса для огнестрельного оружия, что камуфляжная форма с адреса г-на Башаева была в контакте с одеждой г-жи Эстемировой, что глушитель был использован с пистолетом, принадлежащим г-ну Башаеву, или что элементы волокон из автомобиля принадлежали г-же Эстемировой.
«Мы имеем другое прочтение выводов экспертов. Их выводы, сформулированные с использованием глагола "мог", не говорят о том, что эксперты не смогли сделать каких-либо выводов или что у них были серьезные сомнения. Согласно российской доктрине и практике, эксперты в принципе не могут утверждать, что что-то произошло со 100% вероятностью. Их выводы всегда формулируются как "мог" или "не мог". Более того, выводы экспертов о том, что пули с места преступления не были выпущены из глушителя, не подрывают достоверность версии следователей об убийстве. Резиновые элементы на глушителе совпали с куском резины, который был собран на месте преступления. Конечно, возможно, что преступники носили глушитель с собой и не использовали его во время стрельбы».
Кроме того, судьи ЕСПЧ поспешили коллегам напомнить, что Суд не должен брать на себя роль или занимать место надзорного следственного органа в оценке качества расследования, сравнивая сотни доказательств или ища несоответствия в показаниях свидетелей, если только эти недостатки не очевидны. Суд обычно фокусирует свою оценку на процессуальных недостатках или повторяет критику, высказанную национальными властями, заявляя, что следователи не выполнили свои инструкции. В данном деле Суд, однако, вышел за рамки своей роли в той мере, в какой он основывал свой вывод о нарушении статьи 2 по ее процессуальной части на незначительных противоречиях в доказательствах, которые являются нормальной чертой сложного уголовного расследования на досудебной стадии разбирательства.
ЧИТАЙТЕ ДАЛЕЕ:
ЕСПЧ рассмотрел жалобу на расследование Россией убийства Натальи Эстемировой
ВС: судья не может рассматривать дело, если прокурор является его родственником
Смотрите также:
