Своими словами: Илья Уткин

ZASUDILI.RU представляет нового героя рубрики «Своими словами». Здесь люди, имеющие отношение к юридическому сообществу, высказывают свое мнение о судебной системе и обо всем, что их волнует.

Илья Михайлович Уткин – бывший мировой судья судебного участка №1 Холмогорского района Архангельской области. Уволился после трех лет работы судьей.

В настоящее время адвокат Адвокатской палаты города Москвы.

О приговорах

Однажды я вынес оправдательный приговор и после этого писал объяснительную. Как правило, никогда не было указаний, как выносить решение по тому или иному делу, но это все корректировалось при апелляционном рассмотрении, поэтому тут не нужно было слушать указания, тут нужно было включать интуицию и выносить правильные решения, чтобы их не отменили. Это немножко не так работает прямолинейно, как представляет себе общество – что позвонили и сказали, что вот по такому-то делу нужно вынести такое решение. Это не так работает.

Во-первых, приговор должен быть обвинительным. У меня друзья, судьи, которые проработали очень продолжительное время, в приватной беседе говорили: «Представляешь, я даже не знаю, как пишется “оправдательный приговор”, ни разу в жизни не выносил такой».
Я судья, я рассматриваю дело, понимаю, что нужно оправдывать. Что я должен сделать? Оправдать? Но я знаю, что тогда прокуратура напишет представление, и вышестоящий суд отменит мой оправдательный приговор. А чтобы обосновать, почему человека нужно здесь осудить и на сколько осудить, мне нужно ломать голову. Но я знаю, что любая сторона по большому делу будет обжаловать мое решение. Что я сделаю? Я схожу в вышестоящую инстанцию, где есть куратор, и поговорю, что мне лучше сделать, услышу совет, и так и сделаю. То есть оно не сверху вниз идет, оно идет снизу вверх.

О работе судьей

У меня бывало, что спал по 3-4 часа. Потому что мало того, что ты рассматриваешь дела, нужно еще когда-то успеть эти отчеты проверить, протоколы подписать, мотивированные решения написать. Я домой ехал, у меня весь багажник автомобиля был забит делами.

Иногда реально слушаешь во время заседания, а иногда все стороны, включая судью, занимаются имитацией бурной деятельности. И всем все понятно. Даже подсудимому.
Мировой суд – это самая жуткая категория судов, потому что там и уголовка, и гражданка. Я, чтобы расслабиться, на несколько дней в месяц назначал только заседания по расторжению браков. Вроде по расписанию дел много, по факту же делать немного.

 О приговоре Павлу Устинову

Гособвинение выходило в суд с такими уголовными делами, которые раньше просто немыслимы были… Это все шаг за шагом за последние 15-20 лет привело к той системе, которая сейчас есть… Это не какой-то особенный приговор – это результат формирования системы за последние несколько десятилетий.

О правосудии в разных регионах

В каждом регионе своя практика складывается и взаимоотношения, в том числе, и с исполнительной властью. У нас все очень индивидуально. Например, как адвокат, который работаю, что называется, на земле, могу сказать, что питерское правосудие очень отличается от московского. В том числе, по трактовкам норм уголовного процесса, хотя там-то, казалось бы, что уж трактовать? В каком-то другом регионе все по-другому. И уж совсем отдельная история – кубанское правосудие, Кавказ, извините.

О необходимых изменениях

Могу высказать предложение. Существенно увеличить количество статей Уголовного кодекса, которые должны рассматривать суды присяжных и внести ответственность за вмешательство председательствующего судьи в работу присяжных судей. На этом этапе это то, что может здесь и сейчас исправить ситуацию. Все остальное нужно решать более системно. В том числе, в первую очередь, менять законодательную базу, которую в последние годы сильно испортили у нас, когда напринимали изменения в УК, в УПК.

О возможном возвращении на должность судьи

Упаси бог меня вернуться снова в эту систему, потому что я уже вкусил свободы адвокатской. А то, что там какие-то немыслимые социальные льготы? Ну, кому как. Может быть, кому-то это и кажется немыслимым, но я так не считаю. Я живу немного другими принципами. Деньги не единственное мерило, которым я руководствуюсь в своей жизни и в своей деятельности.

Точно нет. Я не просто не хочу работать в суде, я не хочу работать с этой судебной системой в принципе. Потому что у меня нет удовлетворения от этой работы уже давно. Что нужно, чтобы изменить в нашей стране судебную систему, я не знаю. Даже если суд в нашей стране будет идеальным, я тоже не хочу туда возвращаться.
 

Об отборе судей

Есть специальная методика. Все судьи и кандидаты в судьи на два дня освобождаются от работы и проходят тесты. Абсолютно все психофизиологические тесты в психоневрологическом диспансере, куча методик, куча программ. От IQ до развития личности и стрессоустойчивости. Полная характеристика личности. Ты фактически голый там. Мне, кстати, психолог, с которым я проходил тесты, сразу сказал, что мне не быть судьей.

Если человек пришел из системы — бывший следователь, прокурорский работник — он уже готов к карьерному росту в суде. Это уже для него фактически почетная пенсия. Суд — это лишь одна из составных частей существующей системы. Просто в суд сейчас уже попадают люди, готовые для этой системы. Поэтому адвокатов в судьи не берут. Мы можем испортить отчетность.

 О судьях

Когда человек идет на работу в судьи, когда он молодой, у него есть какие-то амбиции. А когда он поработал в этой системе и вошел в номенклатуру, когда у него есть какая-то карьера, у него резко меняется мировоззрение. Его уже мало интересует понятие справедливости, все сжирают такие понятия как отчетность, материальная заинтересованность. Чтобы сделать карьеру, как я уже говорил, нужно, чтобы отчеты были правильные. В отчетах у судьи всего два критерия — это сроки рассмотрения дел и процент утверждаемости обжалованных решений и приговоров. То есть чем больше вышестоящая инстанция отменила решений и приговоров судьи, тем хуже для судьи. Причем это не обязательно отмена приговора, сюда входит все — фактически любые изменения. Так вот человек, который попадает в эту систему, делает карьеру, начинает думать о том, как бы у него эта карьера получше сложилась и как бы поменьше было всяких проблем.